– Вииикааа! - лёжа на диване я окликнул свою подругу.
– Аа?! - раздалось в ответ с кухни.
– У нас оливьеха ещё осталась?
– Ща гляну - после звука закрывающегося холодильника последовало продолжение - Не, закончилось всё.
– Грусть, тоска, печаль, беда... - разачаровано вздохнул я.
– Тут ещё тарталетки есть и картошка печёная.
Они конечно тоже восхитительны, но именно через оливье передается тот самый дух новогодних праздников. Через оливье и мандарины. Их запах всё ещё витал в комнате, но последний фрукт я отправил в желудок пару мгновений назад.
Поставив сериал на паузу я достал пачку сигарет и подошел к окну. Откуда-то из далека доносился звук едущих по зимнему асфальту машин. Повсюду мигали гирлянды, светили разноцветные лампочки, а с небо шёл небольшой снежок. Морозный воздух приятно одувал лицо и уносил с собой запах табака.
Наслаждаться прекрасным зимним вечером я мог ещё долго, но мою медитацию прервал прилетевший в окно снежок.
– Чёрт, промахнулся! - раздался снизу голос Летнего
– Эй, так-то надо предупреждать человека против которого используешь оружие - выкидывая окурок я улыбнулся.
– Предупреждать надо, бе-бе-бе! - передразнивал налётчик - Ты где человека то там увидел, а чертила? - любые оскорбления вылетавшие в мой адрес, от него почему-то не задевали, а лишь веселили.
– Я сейчас спущусь и фэйс твой расчерчу вдоль и поперёк, кожевенник низкобюджетный! - парировал я.
– Давай, давай, спускайся! В Кунцкамеру тебя отправлю обратно!
Облачившись в теплое зимнее пальто я вышел на улицу. Вне зависимости от времени года Летний ходил в кожанной куртке и берцах, менялся лишь их вариант – обычный или утеплённый.
– Шапку бы надел, а то на тебя смотрю и зябнуть начинаю - поежившись сказал я.
– Да нафиг надо, там мерзнуть нечему! - постучал он себя по голове.
– Подруга минингита, етить тебя за ногу - я демонстративно поправил свой головной убор - Куда пойдём? Сознавайся чего удумал.
Как обычно, конкретного плана он не имел. Просто одному дома ему было скучно, а погодка так и звала наружу. Мы опрокинули по бутлочке светлого не фильтрованного, посидели в сквере и даже поучаствовали в снежной баталии школьников, коих Летний естественно знал лично.
На пути обратно, в моем кармане раздался звонок. Это был отец.
– Алло!
– Привет, Лёш.
– Привет.
– Слушай, тут такое дело... Мама в реанимации. С сердцем беда.
– Что... - мир для меня просто перестал существовать
– Приезжай домой. Ты нам нужен... - голос отца дрожал.
– Завтра приеду.
На следующий день я приехал на первой же электричке. Здесь ничего не изменилось. Всё те же частные дома, вперемешку с квартирными многоэтажками. Просторный, но вечно пустой вокзал и почти такие же пустые, по сравнению с городом улицы.
Меня встретил папа и мы поехали домой. Давно я здесь не был. Моя комната совсем не изменилась с момента уезда, как будто я так и живу здесь, и вот только что, просто вернулся со школы.
– Как она? - уже сидя за столом начал я.
– Врачи говорят, состояние тяжёлое, но стабильное.
– Посещать её можно?
– Сказали уточнить сегодня ближе к вечеру. Если что, завтра к ней пойдём.
– Ты сам то как?
– Да я то нормально, чего мне доспееться-то - только сейчас я начал замечать, как же он постарел.
К матери нас пустили спустя через два дня. Её было не узнать. Шумная и неугомонная, не способная сидеть без дела, лежала сейчас такая слабая и бессильная. Даже толком разговаривать не могла, но была счастлива Счастлива лишь потому, что видит меня.
Сидя у её кровати я жалел, что так долго не приезжал к ним, винил себя за то, что совсем позабыл о самых родных и любящих меня людях во всей Вселенной. Слёзы медленно текли по моим щекам.
Ход моих мыслей прерывал телефон.
– Алло? - шмыгнув носом сказал я.
– Здравствуйте, вы Алексей Воронцов?
– Да это я.
– Вас беспокоит старший лейтенант Сизов. Известно ли вам, где в настоящий момент находится Максим Владимирович Летний?
